отчеТак бесполезно - хвалы возносить, Мрамор объяв твоего пьедестала... Отче, я правда ужасно устала. Мне тебя не о чем даже просить.
Город, задумав себя растерзать, Смотрит всклокоченной старой кликушей... Отче, тебе всё равно, но послушай - Больше мне некому это сказать.
Очи пустынны - до самого дна. Холодно. Жизнь - это по существу лишь... Отче! А если. Ты. Не существуешь... - Значит, я правда осталась одна.
время - знатокВремя-знаток, стратег тыловых атак, Маленький мародер, что дрожит, пакуя Краденое – оставь мою мать в покое. Что она натворила, что ты с ней так.
Время с кнутом, что гонит одним гуртом, Время, что чешет всех под одну гребенку – Не подходи на шаг к моему ребенку. Не улыбайся хищным бескровным ртом.
Ты ведь трусливо; мелкое воровство – Все, что ты можешь. Вежливый извращенец. Ластишься, щерясь, – брось: у меня священность Самых живых на свете. А ты – мертво.
пиздецМорозно, и наглухо заперты двери. В колонках тихонько играет Стэн Гетц. В начале восьмого, по пятницам, к Вере, Безмолвный и полный, приходит пиздец.
Друзья оседают по барам и скверам И греются крепким, поскольку зима. И только пиздец остается ей верным. И в целом, она это ценит весьма.
Особо рассчитывать не на что, лежа В кровати с чугунной башкою, и здесь Похоже, все честно: у Оли Сережа, У Кати Виталик, у Веры пиздец.
У Веры характер и профиль повстанца. И пламенный взор, и большой аппетит. Он ждет, что она ему скажет «Останься», Обнимет и даже чайку вскипятит.
Но Вера лежит, не встает и не режет На кухне желанной колбаски ему. Зубами скрипит. Он приходит на скрежет. По пятницам. Полный. И сразу всему.